Андрей Исаков. Влияние. Глава 1

Начало.

Опубликованные главы: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7

От автора

Посвящается всему, что с нами день за днём делает мир. Людям, которые не оскверняют то, к чему прикасаются. Искусству, что правдивее наших мыслей.

Посвящается событиям из книги, которых никогда не было в реальности, и историям из жизни, не вошедшим в книгу. Вам, выдумщикам, забирающим всё себе. И мне, потому что книги пишутся для авторов.

Глава 1

Звонок будильника. Темнота. Омерзительное чувство раннего подъёма, в котором сочетаются разочарование от невозможности до конца насладиться красочным сновидением и осознание того, что впереди тебя ждёт ещё один долгий тяжёлый учебный день. А спустя несколько секунд к этим двум ощущениям прибавилась ещё и ужасающая сонливость, которая, казалось, смогла нарушить связь между мышлением (а точнее, его полусонным состоянием) и телом, которое как бы само по себе перевернулось на бок, село на край кровати и с трудом поднялось.

Сергей медленно, с полузакрытыми глазами, побрёл в ванную, надеясь хоть немного привести себя в чувство. В принципе, утренний душ помогал продержаться до посадки в вагон метро, ну а там уже ничто не в силах было его взбодрить. Скорее всего, это объяснялось размеренными покачиваниями поезда и монотонным гулом в ушах.

Спустя 15 минут этих однообразных утренних мыслей и стояния под душем Сергей пришёл на кухню и стал искать, из чего бы ему приготовить завтрак. За окном только-только всходило солнце, освещая холодный и неуютный зимний двор (хотя на самом деле было уже начало марта), пробуждающийся ото сна так же неохотно, как и люди, наблюдающие эту картину. Вскоре кухня наполнилась запахом заварного кофе и звуком кипящей воды в кастрюле. Как раз в этот момент в комнату вошла мать Сергея.

– Доброе утро, сынок, ты уже проснулся?

– Этот вопрос входил бы в список самых глупых на свете, если бы я составлял такой, - усмехнулся он в ответ.

– Перестань, не надо портить настроение с самого утра, – проворчала Наталья, его мать. – Мы все не высыпаемся по будням.

– Я всего лишь шучу, а кроме того в факте всеобщего недосыпа нет ничего, что делало бы его более приемлемым в моих глазах.

– Рано или поздно, ты привыкнешь, это же жизнь.

– Определённо, одна из многочисленных паршивых её частей.

Тут в дверях показался и отец Сергея, Дмитрий, широко зевая и нелепо пытаясь это скрыть рукой.

– О чём речь, господа и дамы? – как ни странно, его голос был довольно бодр.

– Да ни о чём интересном, пойду-ка я лучше одеваться, – ответил сын.

После быстрого завтрака Сергей взял свою сумку с вещами, кошелёк, наушники, посмотрел на экране телефона время – у него было ровно полчаса до начала пары. Понимая, что он почти опаздывает, он попрощался с родителями и пошёл на метро, которое, к счастью, было всего в пяти минутах от дома. Руки он засунул в карманы – отчасти из-за холода, а отчасти просто из-за потребности куда-то их деть. Затем он достал телефон. «Так, что у нас сегодня в плэйлисте? Начну-ка с Black-Eyed,» – подумал он и нажал кнопку воспроизведения. Из наушников сразу же вырвались ритмичные удары по струнам гитары, и, хотя текст, пожалуй, и не соответствовал его жизни, в такие моменты Сергей отчасти представлял себя героем песни. Независимо от того, стремился ли он по-настоящему к этому образу свободного и слегка распутного беспризорника, музыка Placebo порой делала пороки и гедонизм слишком соблазнительными.

Уже почти у входа в метро музыку прервал входящий звонок. На экране возникла фотография красивой девушки со светлыми волосами и голубыми, почти синими глазами, а ниже высветилось имя «Настя». Он никогда бы не записал её телефон под именем «любимая» или «солнышко», так как считал это глупым и смешным. При этом в разговоре наедине он был совершенно не чужд таких нежностей.

– Привет, милая. Почему ты звонишь?

– Да я вот хотела сказать, что уже в универе, и у нас перенесли пару в кабинет 312, так что подходи туда.

– Спасибо, что предупредила, а то я мог бы опоздать. Люблю тебя.

– И я тебя, Серёжа. Увидимся!

Спустившись по эскалатору, он вновь надел наушники. Теперь там играло что-то более мелодичное, но он даже не мог сказать, что именно, потому что имел привычку закидывать какую-то новую песню в телефон, прослушав её всего лишь пару раз. А вот и подошёл поезд. Час пик и отсутствие сидячих мест вовсе не снижало тягу ко сну. Иногда Сергей мог даже на секунду совсем отключиться и проснуться с подогнувшимися коленями от крайне неприятного чувства падения. Но нет, сегодня он всё-таки умудрился отделаться лишь какими-то случайными бессвязными образами в голове. Потом его ухо уловило название нужной ему станции, он открыл глаза и протолкнулся к выходу из вагона.

На входе в университет, как обычно, собралась толпа курильщиков. При этом абсолютно никого – ни студентов, ни охранников – не смущал тот факт, что курить-то в этом месте запрещено. Сергей проходил сквозь это облако дыма и втягивал носом воздух. Странное дело –испытывая отвращение к непосредственному курению сигарет, он любил табачный дым в его неконцентрированной форме. В отличие от алкоголя – он определённо предпочитал крепкий.

Было две минуты до начала пары, все ещё стояли у двери, и в этой толпе он разглядел Артёма – своего одногруппника и лучшего друга. Пожалуй, даже не «лучшего», а единственного, кого бы Сергей мог бы назвать другом, не покривя душой. С первого взгляда можно было подумать, что между ними ничего общего и нет – разное телосложение, разная одежда, манера речи, но на самом деле они составляли ту идеальную систему из двух людей, в которой оба похожи и отличаются друг от друга ровно настолько, насколько это вызывает взаимный интерес.

– Здорово, Серёга! – поприветствовал Артём товарища, протянув руку.

– Привет, – ответил Сергей, пожимая руку. – У нас же сейчас лекция по строительной механике?

– А вот и нет. Вообще-то, история архитектуры, – раздался женский голос за спиной. Это была Настя, которая спустя секунду после этой фразы уже повисла на шее Сергея, целуя его в губы и улыбаясь. Артём мысленно закатил глаза, устав наблюдать эти ежедневные утренние приветствия влюблённой парочки.

– Чёрт, мне кажется, я перепутал что-то в расписании. Впрочем, учитывая моё утреннее состояние…

Как раз в этот момент к кабинету подошёл преподаватель, открыл дверь и впустил всех внутрь. Сергей, как обычно, сел между Артёмом и Настей где-то в середине аудитории. Такой выбор места отражал неопределённость в вопросе, слушать ли внимательно лектора, или просто болтать и заниматься своими делами. В итоге, толком не выходило ни то, ни другое.

– Как же хочется спать, – прозвучала стандартная для первых пар фраза Сергея.

– Да ладно, не так уж и рано вставать, не 4 часа утра же, – ответил Артём.

– Ты чёртов жаворонок, с тобой неинтересно ныть по поводу ранних подъёмов, – усмехнулся Сергей.

Артём рассмеялся в ответ. Вообще, по жизни от него исходила какая-то атмосфера позитива, иногда кажущегося слишком беспричинным.

– Серёжа, а куда мы сегодня пойдём после универа? – спросила Настя.

– А мы куда-то собирались? Я думал, просто отдохнём у тебя.

– «Отдохнём» – теперь это так называется? – засмеялся Артём.

Сергей выдавил только что-то вроде «ну, да».

– Ой, да ладно, я всё понимаю, – продолжил Артём, – чёрт, мне кажется, на нас уже смотрят люди вокруг.

И действительно, одногруппники этой троицы почти начали возмущаться шумом, исходившим от них. Впрочем, как ни странно, преподаватель всё ещё не обращал на это внимания.

– Ладно, Артём, дай списать первое предложение, – уже тихо произнёс Сергей, заглядывая через плечо друга в его тетрадь. А потом неслышно, но глубоко вдохнул. Пожалуй, самой странной чертой их дружбы было именно это – Сергею нравился запах, исходивший от Артёма – то ли одеколона, то ли дезодоранта, то ли просто его собственный. И, в отличие от большинства парней, Сергей воспринимал этот факт, не как что-то постыдное, а скорее интересное и слегка забавное. В конце концов, он с детства довольно чутко реагировал на мир запахов, и это был всего лишь один из тех, которые он ловил при возможности, сродни аромату кофе или того же табачного дыма. А ещё в этом же списке была свежая краска и запах новой, только что купленной электроники.

Лекция всё тянулась и тянулась, Настя уже успела бросить слушать преподавателя, и теперь просто сидела в интернете с телефона. Сергей из последних сил пытался что-то писать, временами засыпая на несколько секунд и роняя ручку из рук.

– Тебе определённо нужен кофе, – сказал Артём.

– Ха, если бы это помогало. Разве что способно отбить сон совсем, если я пью его вечером.

– Знаешь, это странно – пить кофе вечером.

– Ага, иногда я думаю, что со мной определённо что-то не так, – тут в голову Сергея сразу же пришла песня Wrong группы Depeche Mode. Одна из тех, что он любил причислять к гимнам своей жизни.

Наконец, раздался долгожданный звонок с пары. Преподаватель будто нехотя остановился и, как обычно, пожаловался на то, что не успели разобрать всё до конца.

– Да он каждый раз так говорит, мне кажется, ему надо как-то по-другому лекции планировать, ­– сказала Настя. – Впрочем, нам-то всё равно.

По пути на следующую пару Сергей поприветствовал ещё нескольких одногруппников, проходящих мимо. В принципе, ладил он со многими, часто любил поболтать с кем-нибудь на занятиях, но ведь друзья – это те, кто остаются с тобой и за стенами университета. А такой был только Артём.

– Может, пойдём в столовую? – предложил Артём.

– Да нет, мы не успеем, всего 10 минут осталось до звонка. Давай лучше уже после всех пар сходим в какое-нибудь кафе, посидим втроём, – ответил Сергей.

– А как насчёт бара вечером? – спросила Настя.

– Милая, ты поощряешь мою и так не особо скрытую тягу к алкоголю? В общем, я согласен.

Она улыбнулась, в шутку ударив его по плечу. Сергей сделал вид, что ему очень больно.

– Но и в кафе надо бы, а то мы проголодаемся.

– Ну да, заодно попытаемся вместе заняться заданием, которое нам выдадут на следующей паре.

– «Попытаемся» – ключевое слово, – засмеялась Настя.

После этого разговора все трое вошли в кабинет и провели ещё три часа, борясь с желанием заснуть прямо перед носом у преподавателя. Конспекты напоминали что-то среднее между иероглифами и математическими уравнениями, не становясь от внимательного всматривания в них хоть чуть более понятными. Неужели он хочет связать с этим свою жизнь? Ладно бы, ещё учился лучше остальных, а так лишь держится где-то посередине. Да чёрт, хоть в чём-то он вообще лучше остальных? В самокопании? Надо заключить сделку с высшими силами и обменять самокопание на нормальный талант. Впрочем, он же в них не верит…

– Каширский, не спать! Скажите мне, с чего следует начать расчёт данной фермы? – вдруг раздался громкий голос преподавателя. Артём толкнул друга в плечо.

– Так, сейчас, дайте подумать. Этой фермы? – прозвучал полусонный голос Сергея, вызвав многочисленные смешки в аудитории.

– Да, именно этой, конкретной, изображённой на доске.

– Ну, надо начать… начать с… – Сергей отчаянно прокручивал в голове обрывки воспоминаний о прошлых лекциях, но понимал, что не может найти ничего, способного ему помочь. В конце концов, отринув всякие попытки делать вид, что он знает ответ, он начал лихорадочно листать тетрадь, но был остановлен очередным замечанием.

– Перестаньте, всё с вами понятно, Каширский, – уже спокойно проговорил преподаватель, – нужно меньше спать, пока я объясняю. Либо делать это тихо на последних партах, а не демонстративно на третьем ряду.

В аудитории раздался смех.

– Извините, ­– пробормотал Сергей, покраснев от смущения. Довольно естественная физиологическая реакция, тем не менее, не перестававшая его раздражать. Можно контролировать свой голос, взгляд, выражение лица, но никак не приток крови. В итоге несколько последующих минут Сергей тщательно делал вид, что следит за тем, что происходит на доске, и всё записывает, но мысли его были по-прежнему далеко. Нет, он вовсе не всегда так себя чувствовал и вёл, как сегодня. Бывали редкие случаи, когда он действительно с неподдельным интересом слушал преподавателя, его увлекала тема. С другой стороны, это могло быть всего лишь очередным проявлением его способности быстро и, казалось бы, всерьёз, чем-то заинтересоваться, а спустя лишь несколько недель или даже дней к этому охладеть. Честно говоря, бесполезная и довольно паршивая способность.

Наконец, пара закончилась, и Сергей, Настя и Артём пошли поесть. На улице они минут десять не могли определиться, куда именно хотят идти, но в итоге остановили свой выбор на пиццерии. Сергей обожал это место, хоть и нечасто там бывал. Впрочем, может, именно в этом и была одна из причин обожания. Но основной было всё же меню – множество чрезвычайно вкусных пицц, от простых из трёх-четырёх ингредиентов, до тех, в которых было намешано, казалось, содержимое половины кухонных шкафов. А ещё в пиццерии было тихо, спокойно и не очень многолюдно.

Сергей ел молча, в то время как остальные постоянно обменивались какими-то репликами или шутками, в основном навеянными событиями прошедшего дня.

– Ну что ты такой мрачный сегодня? ­– спросила его Настя.

– Да, кстати, у тебя постоянно какое-то убитое лицо, – поддержал её Артём.

– Даже не знаю, честно говоря. Традиционная зимняя депрессия, ненавижу это время года.

– Да сейчас же весна уже!

– Назвать март весной в наших краях может только самый неисправимый оптимист, к которым я себя не отношу. Весна начинается в середине апреля и заканчивается где-то во второй половине мая. И вот её я люблю.

– Но зимой же так красиво! Эти заснеженные дома, деревья… – начала было Настя.

– Всепроникающий холод, и лица людей с выражением «застрелите меня, пожалуйста» по утрам. Впрочем, их можно встретить почти всегда, – усмехнулся Сергей.

– Парень, ничего ты не понимаешь, просто пытайся найти светлые моменты в каждом дне, независимо от сезона, – вмешался Артём.

– Если бы я мог… Не понимаю, стоит ли мне завидовать людям, способным на это, или оптимизм лишь следствие ограниченности и более поверхностного восприятия мира.

– Знаешь, а на это я мог бы и обидеться, – ответил Артём. Впрочем, по его виду было понятно, что он не принял это близко к сердцу и скорее наслаждался едой, чем всерьёз вёл беседу.

Сергей заказал себе к пицце сразу две чашки капучино. В отличие от Насти, которая любила пить минералку во время приёма пищи, он почти не употреблял обычную питьевую воду, считая её (впрочем, довольно справедливо) абсолютно безвкусным и неинтересным напитком. В кругу его безалкогольных пристрастий определённо находились чай и кофе. В летнее время к ним ещё прибавлялись различные виды газировки.

– Ну что, идём? – спросил Артём, когда увидел, что все закончили есть.

– А мы разве не планировали посидеть с домашним заданием? – вспомнил Сергей.

– Ну, как-то не хочется, честно говоря, – рассмеялась Настя.

В итоге, как это часто бывает, они решили оставить учебные дела на потом.

– Тогда, увидимся вечером, часов в…?

– Семь.

– Да, семь было бы самое то. Мы с Настей пока, наверное, поедем к ней домой.

– Ну, до встречи! – сказал Артём.

Попрощавшись с ним, Настя и Сергей направились к метро, взявшись за руку. Зима, кроме всего прочего, лишала Сергея ещё и чувства близости в такой ситуации, потому что у обоих руки были в перчатках. Спускаясь по эскалатору, они встали на соседние ступени, что позволило им обнимать и целовать друг друга под не очень довольные взгляды других людей. К тому же, левая рука Насти соскользнула со спины Сергея и неожиданно оказалась под его курткой и рубашкой прямо на животе. В его глазах промелькнуло что-то самодовольное, то самое выражение, возникающее у мужчины, которого хотят. Настя заметила этот взгляд, улыбнулась и прошептала ему на ухо: «У нас сегодня ещё много времени до вечера». На самом деле, в их распоряжении было около четырёх часов и пустая квартира.

Когда они ездили вдвоём в метро, Сергей не надевал наушники, он полагал, что если ты едешь с кем-то, то для твоего попутчика это будет выглядеть желанием отгородиться от него. Даже если Настя ничего не говорила ему, он всё равно просто озирался по сторонам, а в ушах стоял шум поезда и голос, объявляющий остановки.

Квартира Насти была дальше от центра, чем у Сергея, но зато напротив самой станции метро. Как только они зашли, Настя на всякий случай окликнула родителей, и, не услышав ответа, оба быстро сняли куртки и обувь. Почти вбежав в спальню, они сразу бросились на кровать и принялись страстно целоваться, норовясь запустить руки друг другу под одежду. В их отношениях никогда не было какого-то стеснения, занимаясь сексом, они даже не задёргивали занавески на окнах. Они без стыда или смущения наслаждались телами друг друга, не прошло и пары минут, как оба были раздеты по пояс, а вещи раскинуты по прикроватным столикам. Поразительно было наблюдать контраст молчаливого парня, спящего на парах, и этого человека, чуть ли не зубами стягивающего джинсы и трусы со своей девушки. Впрочем, надо отдать ей должное, сама она ему не уступала. Позднее, абсолютно голые и сияющие своим желанием, они переходили с одного места огромной двуспальной кровати на другое, в один момент даже оказавшись сидящими на полу у её края. В конце концов, уставшие и довольные, они забрались под одеяло, где могли спокойно отдохнуть от своей бурной любви.

– Серёжа, может быть, поспим часок? Я могу завести будильник.

Он всё ещё не переставал гладить рукой её тело, которое можно было считать достаточно идеальным. Заметив, что его рука приближается к низу живота, она улыбнулась и ответила ему тем же.

– Вообще, это хорошая идея. А ты уверена, что твои родители не придут и не застанут нас в таком виде? Они же вроде даже не знают про меня.

– Ну, узнают, – рассмеялась она. – Но на самом деле нет, они должны быть ещё на работе.

– Тогда ладно, давай поспим, – сказал Сергей и прижал её к себе чуть сильнее, чем это предусматривалось нежными любовными объятиями. Впрочем, назвать нежными лежание голыми под одеялом и ощущение тела партнёра своей кожей было бы слишком невинно.

Проснувшись, они оделись, и, пока Настя приводила себя в порядок в ванной, Сергей искал, что бы им поесть. В итоге, он сварил макароны и сосиски, а также налил чай, подав к нему остатки какого-то торта, найденные в холодильнике.

– Спасибо, любимый, – сказала Настя и поцеловала его.

– Да не за что, приятного аппетита!

– И тебе.

Оба не планировали идти в бар на пустой желудок, поэтому вся еда была съедена, причём довольно быстро.

– Родители не заметят такой траты еды?

– Ну, вообще-то они не особо следят за этим. Но, если что, я скажу, что была очень, очень голодна, – рассмеялась Настя, допивая чай, из-за чего тот чуть было не оказался на скатерти.

После такого своеобразного ужина она вымыла посуду и стала собираться.

– Ты не будешь звонить родителям, чтобы сказать, что ты поздно вернёшься? – спросила Настя Сергея.

– Я им уже написал. Знаешь же, им довольно наплевать на время моего возвращения. К счастью.

– О да, я сама терпеть не могу, когда тебя пытаются контролировать. Сначала звонят каждый час, а потом удивляются, почему я на них ору и злюсь, говоря, что меня до сих пор не успели убить все маньяки нашего города, и я вернусь домой живой. Как хорошо, что они уже года два так не беспокоятся.

Перед выходом Сергей зашёл в туалет, а затем, помыв руки, взглянул на себя в зеркало. На него смотрело всё то же худое, довольно угловатое лицо с взъерошенными чёрными волосами и серыми глазами. Заспанное, конечно, но всё-таки довольно привлекательное. По крайней мере, Настя думала так.

По дороге в метро они позвонили Артёму и договорились о встрече. Правда, когда они подошли в назначенное время к бару, его всё ещё не было. Сергея вечно бесила эта привычка опаздывать, чаще всего минимум минут на пять. Сам он выходил хоть и впритык, но идеально выверяя время, поэтому прибывал куда-либо вовремя. Но вот из-за угла всё-таки показался Артём.

– Простите, что задержался. Я пытался найти место для парковки, но в это время это кажется невыполнимой миссией, – у Артёма единственного из этой троицы был автомобиль, чем остальные Настя и Сергей частенько пользовались.

– Стандартная история. Почему ты не можешь выезжать пораньше?

– Потому что тогда, как назло, всё будет свободно. Вы же знаете, закон подлости и все дела, – улыбнулся Артём.

– Засранец. Ладно, идём внутрь, – дружелюбно произнёс Сергей.

Изнутри помещение представляло собой не то, с чем обычно у людей ассоциируется слово «бар». Во всех аспектах он был больше похож на приличное кафе – уютные диванчики со столами, ненавязчивая музыка, в оформлении было что-то французское. Симпатичная молодая официантка проводила их к столику и выдала меню, в котором кроме напитков были различные закуски, и даже полноценные блюда. Сергей заказал себе самый крепкий коктейль, который нашёл в этом списке, в то время как Настя и Артём взяли обычное пиво. Они принялись болтать между собой, а Сергей, наоборот, пил молча и немного отрешённо. Спустя минут десять разговор перекинулся с прошедших событий на будущие.

– Какие у тебя планы на лето? – спросила Артёма Настя.

– Хм, я ещё не думал. Наверное, после практики пойду поработаю, а там уж хотелось бы слетать в Европу. Не хотите составить мне компанию?

– Почему бы и нет? Может, выберем какой-нибудь курорт? А оттуда можно и на экскурсии.

– Пляжный отдых – скука смертная, – произнёс Сергей, преподнося это, как непреложную истину.

– Почему, Серёжа? Тебе не хочется отдохнуть, позагорать?

– Честно, нет. Предпочитаю отдыхать, бегая по городам.

– Со своим любимым фотоаппаратом в руках? – почти злобно спросила Настя, явно недовольная нежеланием её парня разделить её интересы.

– Да, с ним! Ты что, как же, лучше проматывать деньги и время на шезлонге, изнывая от скуки и жары.

В его глазах можно было прочесть зарождающиеся огоньки ярости. Кроме того, он почувствовал, что с этого самого момента вечер уже не обещает быть хорошим. Сергей хорошо знал свои перепады настроения, которым был особенно подвержен ближе к ночи, но так и не научился хорошо их контролировать. Артём же молча наблюдал за тем, что творилось, не желая встревать в ссору.

– Ну, знаешь, мне неинтересны эти твои улицы, дворцы, парки. Они в каждом городе одинаковы. Я хочу спокойно отдыхать.

– «Спокойно» означает «тупо»? Мне иногда становится невыразимо скучно от твоих «давай поедем на пляж», «давай сходим в торговый центр на выходных» и так далее.

– Ты находишь себя более интересным, чем нас, простых смертных?

– Иногда я думаю, что да.

– У тебя завышенное самомнение.

– А ты стремишься к посредственности, что куда хуже.

Настя почти что выругалась, её остановил только всё возрастающий интерес к их перепалке других посетителей. Она молча и демонстративно снова принялась пить. Сергей же смотрел на неё и думал, любит ли он её. Будучи честным перед собой, он понимал, что она привлекла его три месяца назад лишь своей внешностью, без всяких претензий на глубину характера. Как он думал, ему будет вполне хватать своих мыслей о жизни, и до сегодняшнего вечера он, пожалуй, был прав. Допив свой коктейль, он заказал на этот раз две порции виски.

– Не сердитесь друг на друга, успокойтесь. В конце концов, есть весьма интересные города с пляжами, например, Барселона, – попытался примирить их Артём.

– Дело не в этом, дело в том, что я ненавижу просто валяться, ничего не делая. Если мы поедем в Барселону, то ладно, я буду бегать по городу со своим «любимым фотоаппаратом», а ты, Настя, будешь лежать на пляже. Тогда, может, мы и останемся довольны.

– Тогда я вообще не хочу с тобой ехать.

– Ну и не надо, поеду с Артёмом или один, – сказал Сергей, допил виски и стал собираться. – Вот деньги за напитки, я пошёл, хватит с меня на сегодня.

Пока он пробирался к выходу, в голове возникали мысли, что, пожалуй, он был слишком резок, однако алкоголь уже давал о себе знать. Мысли постепенно смягчались, он перестал придавать этой ссоре большое значение. Да они, быть может, завтра же помирятся и забудут об этом.

В этот раз Сергей решил добираться до дома на автобусе. Час пик уже миновал, дороги были довольно свободны, а музыку всегда приятнее слушать в относительной тишине наземного транспорта, а не в метро. Музыка – именно то, что ему сейчас было нужно, а из музыки – альбом Velociraptor! группы Kasabian. Традиционный для Сергея пост-алкогольный альбом, который мыслями уносит тебя ещё дальше, чем виски и коктейли. Странные тексты, слегка восточные мотивы – под него хотелось то ли сидеть с абсентом в Париже, то ли закинуться ЛСД в Англии.

Вернувшись домой, он застал своих родителей за ужином.

– Ну, где был? – спросил отец.

– Да так, сначала к Насте ездил, а потом мы в бар ещё зашли.

– Не рано ли тебе пить? А то ещё алкоголиком вырастешь.

– Ты же не вырос. Ведь сам рассказывал, что было в твои-то годы.

– Ладно, ладно, иди уже, переодевайся и садись за еду, – улыбаясь, проговорил отец. Сергей любил его именно за это, за лёгкое отношение к жизни и к молодости, которая для самого отца осталась уже лишь приятным воспоминанием.

– Дима, тебе не кажется это ненормальным? – спросила Наталья своего мужа. – Должны быть более интересные увлечения, чем «посиделки» у девушки и алкоголь, в его-то возрасте.

– Как раз в его возрасте это нормально. В молодости надо перебеситься, а то не успеешь, и будешь потом, как ты, злиться по пустякам, – рассмеялся Дмитрий, а его жена сделала недовольное лицо. – Ой, ну не сердись ты, я понимаю, что тебя воспитывали по-другому, просто тебе не понять мысли молодых парней.

Войдя к себе в комнату, Сергей разделся, сложил вещи и зачем-то остановился перед зеркалом. Он был довольно худым, не слишком спортивного телосложения, но, к счастью, и не особо высоким, благодаря чему его худоба не была столь заметна. Он провёл рукой по своей груди. Это странно, но ему казалось, что в нём что-то есть. Какая-то притягательность. И, чёрт возьми, иногда он ощущал, что почти хочет самого себя. Впрочем, назвать это нарциссизмом было бы очень сложно, потому что в другие моменты он думал, что он абсолютно никчёмен. Не особо стабильный душевный баланс, но и на том спасибо.

Надев домашнюю футболку и штаны, он пошёл на кухню. На столе была жареная курица с салатом и макаронами – просто, но действительно вкусно. В их семье не было особо изысканных гурманов, да и долго стоять готовить тоже никто не любил. Сергей с аппетитом поглощал пищу, когда к нему обратилась мать:

– Ты не съездишь завтра к бабушке в деревню после учёбы? А то нужно отвезти ей новый телефон, мы купили сегодня.

– У неё сломался старый?

– Да, похоже на то. Упал и больше не работает.

Сергея явно не обрадовала перспектива такой поездки, однако в таких делах он чувствовал некую свою обязанность перед родителями. В конце концов, для него это было сделать довольно легко, только ему светят целых два часа потраченного времени. Времени, которое он, собственно говоря, ни на что другое тратить и не планировал, но жалко всё равно было.

– Ну, так уж и быть, поеду, – сказал Сергей, пытаясь не выставлять напоказ своё недовольство. – Кстати, а откуда вы узнали, что её телефон сломался? Она же не могла позвонить.

– Она у соседки попросила телефон, – ответил отец.

После этого Сергей пробурчал что-то вроде «спасибо за ужин» и ушёл к себе в комнату. Было начало семестра, его учёба ещё не требовала бессонных ночей и тотального посвящения ей всего времени, поэтому он просто сел за компьютер и думал, чем бы заняться. Сергей уже нашёл папку с фотографиями, сделанными им во время прогулки по городу на прошлых выходных, как вдруг до него донёсся сигнал о сообщении. «Серёжа, не поможешь мне немного с заданием?» – чёрт, снова эта Полина. Некоторые люди либо не понимают, что они надоедают другим, либо блокируют в себе эту мысль ради собственной выгоды. Вторым умел пользоваться и Сергей, но он особо не злоупотреблял. «Чёрт, как же ей ответить, чтоб отстала? Либо то, что я и сам не сделал, либо вообще не надо отвечать». У него было право на такие мысли, Полина писала ему чуть ли не каждый день. Одна из самых слабых студенток, но он-то вроде тоже не отличник и гений. В конечном итоге, он решил продолжить заниматься обработкой фотографий, притворившись, что не видел сообщения. Впрочем, хоть и было всего около девяти вечера, Сергей уже чувствовал, что хочет спать – возможно, так действовал алкоголь, а, может, он просто был довольно измотан за день. Всё-таки он оставался довольно домашним человеком – не любил поздно возвращаться, часто предпочитая обществу тишину и покой своей комнаты. Разве что в последнее время Настя не давала ему такой свободы распоряжаться временем.

Настя… Сергей всё ещё не чувствовал себя виноватым за то, что сказал ей в баре. А должен ли? Разве это не была правда, по крайней мере, по большей части? Он не хотел, не планировал отталкивать её от себя, в конце концов, не он ли полгода назад так активно искал себе девушку? С другой стороны, давала ли она ему что-нибудь, кроме самоудовлетворения? Влюблённость имеет свойство периодически пропадать, а настоящая любовь между ними вряд ли возникнет. Если бы она намечалась, вряд ли Сергей был бы способен к такой трезвой и разумной оценке ситуации.

Погрузившись в эти мысли, он и не заметил, как минут десять просидел абсолютно неподвижно, подперев ладонью голову и рассматривая узор на обоях. «Чёрт, пожалуй, мне следует сегодня лечь пораньше», – подумал Сергей. Сон – универсальное средство ухода от проблем. Возможно, ещё более бесперспективное и бесполезное, чем алкоголь, однако чрезвычайно приятное.

Тем не менее, перед сном Сергей всё-таки решил попытаться сделать очередной кусок курсовой работы. Иногда, в начале семестра, ты даже обладаешь неким запасом энтузиазма и надеждами на то, что «в этот раз я всё сделаю в срок или даже раньше, чтоб поскорее снять с себя груз ответственности», но затем это всё оборачивается чередой уступок своей лени. Лень разрушает всё. Хотя нет, она просто ничего не меняет – стабильность, мечта среднего класса. Если вы думали, что можно либо стать лучше, либо деградировать, то с ленью вы просто будете смотреть на то, как мир и ощущение самой жизни ускользают от вас. Картинки, картинки, картинки – поверхностные изображения, действующие лишь на ваши зрительные нервы. С каждым морганием вы пропускаете пару недель, месяцев, лет. Вы не ждёте счастья, будущего не видите, а настоящего не чувствуете. Затем, если вы будете достаточно умны и смелы, вы оставите предсмертную записку, и – бах! – добавите в вашу жизнь жирную, чуть театральную точку цвета запёкшейся крови на вашем виске.

Таким образом, мысли Сергея, как обычно, носились от сиюминутных нужд до каких-то возвышенных и отвлечённых суждений, во время которых чувство реальности происходящего вокруг слегка слабело. В итоге, вымучив несколько страниц курсовой, он всё-таки решил пойти в душ и затем уже лечь спать – ему очень хотелось выспаться.

Новое утро началось абсолютно так же, как и прошлое, за исключением того, что не надо было настолько рано вставать. За окном уже было светло, да и проспал он больше, поэтому Сергей определённо чувствовал себя бодрее, чем вчера. Проблема была не в этом – вот уже примерно месяц дни для него начали сливаться друг с другом настолько, что он иногда путался в датах и событиях. Ты просыпаешься в понедельник, затем проходит два-три дня, и ты снова просыпаешься в понедельник. Чушь? Но именно так время для него и шло. Сергей не мог понять, на что он его тратит в течение дня, в особенности, сидя дома. Все утра были одинаковы, все пары в универе становились похожи, а вечера далеко не всегда привносили разнообразие.

Выпив кофе и съев скромный завтрак, Сергей отправился в университет, всё ещё думая о своих отношениях с Настей. Теперь он был почти уверен, что она будет весь день строить из себя невероятно обиженную, а сам, в свою очередь, из принципа не собирался извиняться перед ней. Хоть раз в жизни он сказал то, что думал. Впрочем, на самом деле такое случалось относительно часто.

«О да, я оказался прав», – была первая мысль Сергея при встрече (точнее, визуальном контакте) с Настей. В итоге, точно следуя его предположениям, она весь день не обращала на него никакого внимания и игнорировала сам факт его присутствия, чуть ли не смотря на предметы сквозь него. Артём никогда не влезал в их отношения, не собирался этого делать и теперь без просьбы кого-либо из них самих. Впрочем, понаблюдав за ними в течение дня, он сделал вывод, что так они чувствуют себя намного лучше, чем если бы они пытались неловко помириться.

И в самом деле, Сергей чувствовал неожиданную моральную свободу, как будто скинув с души груз. Он понимал, что это ненадолго, что скоро он вновь затоскует по чьим-либо объятиям, но разве разнообразие не ключ к счастью? Они оба немного позлятся, отдохнут друг от друга и снова сойдутся.

После учёбы он доехал до конечной станции метро, вышел и решил не сразу сесть в автобус, а пройтись пешком до следующей остановки. Сегодня днём внезапно резко потеплело, погода стояла солнечная, чувствовалось присутствие весны в воздухе. В этом спальном районе дворники всё-таки как-то справлялись со снегом и даже с той жижей, что образовывалась от таяния, поэтому тротуары были относительно чистые. Сергей шёл по улицам и наслаждался пронизанным солнцем воздухом. Он был из тех людей, что находили красоту даже на окраинах города с длинными панельными домами и новыми застеклёнными высотками. В таких районах чувствовалась обычная жизнь обычных людей за этими окнами, как противопоставление пафосному и претенциозному, но заполненному, казалось бы, только отелями и ресторанами центру.

Вот и подъехал автобус – довольно старенький «пазик». Так как был разгар дня, в салоне было мало людей, и Сергей мог спокойно сесть, не опасаясь того, что придётся уступать кому-нибудь на следующей остановке. Автобус тронулся, за окном сначала проходили огромные многоэтажки, затем они становились всё меньше и ниже, пока их не сменили дачные домики, а затем и простая пустынная дорога.

Сергей не успел ничего понять, он только почувствовал, как на очередном повороте его тело слишком сильно потянуло в сторону. Ещё секунду он держался, но затем он слетел с сиденья, его рука ударилась о чью-то голову, сам он, перевернувшись в воздухе, ударился о потолок, который был уже не вверху, и потерял сознание.

Он открывает глаза. Всё то ли скачет, то ли плывёт, то ли делает это одновременно. Где-то вдали (или не очень?) слышны крики. По его ноге течёт что-то почти горячее. Штанина джинсов чёрная от крови и прорезана каким-то куском металла, при этом поток уже заливает его ботинки. Дело плохо. Надо как-то остановить его. Одна рука ужасающе болит – похоже, он её сломал. Чёрт, он не может ей пошевелить – из-за боли он на пару секунд сразу же отключается. А другая рука? О боже…

Другая рука Сергея зажата женщиной, до этого сидевшей в конце автобуса. Её глаза широко распахнуты и смотрят на него, а спина как будто изогнулась в обратном, неестественном направлении. Он пытается достать руку, но оказывается, что она прижата ещё и навалившимся сверху на женщину сиденьем. Ему становится совсем плохо. Похоже, это будет не так просто сделать. Остатки автобуса начинают дробиться перед глазами, превращаясь в калейдоскоп, его кровь больше не льёт по ноге, она заливает всё его поле зрения. Он тонет в ней и в сумасшедших узорах металла и кожзама сидений. В центре этого вихря глаза той женщины. Да, похоже, так просто ему не выбраться. Похоже, он умрёт здесь.

Всё вокруг стало багровым, постепенно темнея до чёрного ­– цвета абсолютной пустоты.

Продолжение следует...